Века истории Сомюра

Манеж берейторов и Манеж Маргарита – изящные старинные здания по обе стороны плаца Шардоне, усыпанного ранней весной мелкими маргаритками. На самом деле Маргарит – фамилия одного из генералов Наполеона. Я смотрю на россыпь нежных цветов и думаю о славной истории этого места, этих кажущихся пустыми зданий… Здесь остались только воспоминания, в которых неразрывно связяны история искусства верховой езды во Франции и кавалерийской школы в Сомюре.

Она началась для меня с Джеймса Филлиса. Самый известный в России берейтор, автор книг «Принципы высшей школы и верховой езды» и «Дневник выездки», пишет в последней: «Есть только одна школа в Европе, где мы можем найти настоящую школьную лошадь: это кавалерийская школа в Сомюре. Лошади, выезженные там, способны служить любому предназначению – от охоты до высшей школы или войны, поскольку они хорошо уравновешены, легки и послушны руке и шенкелям.

Тонкость работы школьных лошадей и их берейторов безупречна, ни грубых движений, ни неповиновений.

Движения берейторов скупы и незаметны. Их посадкa отличаeтся гибкостью и свободой…

Можно утверждать, не боясь впасть в заблуждение, что настоящая тонкая верховая езда нашла себе приют в Сомюре…».

Сомюр – из числа имен таких же легендарных, как Испанская высшая школа верховой езды в Вене, Академия верховой езды в Неаполе, школа в Версале. Но если две последние остались лишь в истории, то школа в Сомюре существует и сейчас, ничем не отступив от своего предназначения. Всему миру известны под именем «Кадр Нуар» всадники школы, выполняющие сложнейшие элементы выездки.

Начало одного романа,
или Как в Сомюре воцарились лошади

Итак, наша цель – Сомюр. Этот старинный город, раскинувшийся вдоль берегов Луары, часто называют жемчужиной провинции Анжу, он входит в серию знаменитых городов-замков на Луаре. И правда, над городом возвышается чудный замок: небольшой по размерам, он кажется просто гигантским, так как возведен на огромном холме, откуда открывается вид на весь Сомюр. В девяти километрах выше по течению находится такой же игрушечно-неправдоподобный замок Монсоро. Сомюр возник где-то в X веке, примерно тогда же начались работы по возведению крепости. Откуда появилось название города – никто точно сказать не может, не дают однозначных ответов и историки. «Сомюр» по-французски значит «рассол». Наверное, здесь когда-то было много рыбаков, солили и продавали рыбу...

Но прославиться Сомюру было суждено в качестве крупнейшего центра конной жизни Франции, который сегодня именуют не иначе как «столица лошади». А началось все в первые годы XVII века, когда французский король Генрих IV повелел создать здесь Протестантский Университет (в те времена эта часть Франции находилась под управлением протестантской церкви), а при нем, вдохновленный примером знаменитой итальянской академии в Неаполе, – Академию верховой езды. Однако после восстановления в провинции Анжу католичества сменилось и руководство Академией, а вскоре манеж и вовсе закрыли.

Это было в то время, когда в Париже жил знаменитый Франсуа Робишон де Ля Гериньер, который работал и преподавал в своем знаменитом манеже около сада Тюильри, и когда Людовик XIV повелел основать Версальские конюшни. А еще век спустя мастерство французских берейторов стало известно во всей Европе.

Но вот начинается Семилетняя война (1756) и выясняется, что Франция не может похвастаться качеством подготовки своей армии, особенно на фоне успеха прусской кавалерии. Французские берейторы поражали всех исполнением элементов высшей школы в манеже, но на поле боя все их умение оказалось бесполезным, а общий уровень подготовки лошадей и кавалеристов был невысок. В 1760 году государственный секретарь иностранных и военных дел герцог де Шуазель по приказу Людовика XV создал пять кавалерийских школ в городах Дью, Безансон, Камбре, Метц и Анже – в последнем существовала знаменитая в те времена Академия верховой езды. Но епископ Анже испугался нашествия бравых французских военных, пользовавшихся дурной репутацией. Он запретил их появление в городе, поэтому школу пришлось перенести на 46 километров вверх по Луаре, в Сомюр. Здесь все население радостно встречало отряды карабинеров в голубых мундирах и стальных с золотым кантом кирасах, белых кожаных лосинах, в шляпах из бежевого фетра, окантованных серебром, въехавших в город на своих вороных лошадях датской породы.

На том месте, где сейчас находится Манеж берейторов, начали строительство первого манежа. Пока он строился, военные не скучали, развлекались сами и развлекали горожан. Из Парижа были приглашены артисты, постоянно организовывались балы, вечеринки. Словом, не зря боялся епископ. А в Сомюре отныне поселился тот беспечный и бесшабашный дух, который свойственен всем кавалеристам. Так начинался этот долгий «любовный роман» между городом Сомюром и кавалерийской школой.

Лучшая школа – Сомюр

Через шесть лет лучшие инструкторы пяти школ отчитались в Париже о достигнутых успехах в подготовке офицерского состава кавалерии. Принципы обучения в Сомюре были признаны самыми эффективными и рациональными. С этого момента эта школа становится центральной, а остальные обязывались перенять ее принципы обучения.

Не все было гладко и безупречно в истории школы. Ee закрывают в 1788-м – это год экономического кризиса. Погода сыграла злую шутку со страной, в этом году практически не было урожая, король сократил расходы на все бюджетные организации, были закрыты военные школы в Париже и других городах.

Интересно, что за двадцать пять лет, что просуществовало это учебное заведение, население Сомюра увеличилось на три тысячи человек, немалое по тем временам число. Национальную школу кавалерии пытались позднее возродить в Версале, а потом уже Наполеон, очень заботившийся о боеспособности своей армии, в 1809 году открывает кавалерийскую школу под Парижем.

Наполеон на военный бюджет не скупился, а также поощрял все новейшие методы в выездке. Стал меняться и породный состав французских лошадей – император запретил ввоз английских коней, но поощрял ввоз арабских – лучших египетских кровей. Новая школа исчезла вместе с императором. В 1814 году, после изгнания Наполеона, Людовик XVIII повелевает восстановить кавалерийскую школу, но уже в Анже. Но судьба опять проголосовала за Сомюр – богатые жители Анже вновь отказались принять у себя военных, опасаясь нравственных и гражданских беспорядков. Вот так французы обходились (и обходятся) с решениями правительства.

Замок Сомюр

Но опять существование школы оказывается под угрозой – в командующем составе раскрыт заговор против правительства, и в конце концов в 1823 году школу переносят в Версаль. Разлука города с кавалеристами длилась почти три года, за это время Франция поменяла короля, и на престоле оказался Карл X. Именно он подписывает в 1825 году приказ о возвращении школы в Сомюр, под командование генерала Удинота, офицера конной гвардии, прошедшего и русскую кампанию. Этот генерал был сторонником верховой езды, более приближенной к полевым условиям. Он покупает лошадей для школы в Ирландии, заказывает английские седла. И назначает главным берейтором Жана-Батиста Кордье, который в хрониках школы записан как «первый шеф-берейтор* в списке из тридцати шести шеф-берейторов Сомюра с 1825 года до наших дней». С этого момента начинается самая романтическая и блестящая часть истории школы.

Школа вернулась в Сомюр. Теперь здесь готовят инструкторов для всех кавалерийских частей. Каждый полк направлял в школу двух лейтенантов и двух унтер-офицеров для прохождения курсов длительностью один год. Обучение верховой езде было доверено двум берейторам, это маркиз Дюкрок де Шабанн и Кордье – бывший берейтор кавалерийской школы под Парижем, в Сент-Жермене. Эти люди обладали глубоким знанием лошади и обучали верховой езде в лучших традициях французской системы, разработанной еще Плювинелем и Франсуа де Ля Гериньером. Один из исторических анекдотов рассказывает, что во время учебных маневров маркиз де Шабанн ждал своего сына, который почему-то задерживался. Вдруг вдалеке послышался стремительный стук копыт, и все предположили, что это сын маркиза, но берейтор прислушался и произнес: «Нет, если бы это был мой сын, ритм галопа был бы лучше выдержан».

Здесь хотелось бы дать пояснения об организации управления школой, так как эта система сохранилась и до наших дней. Всей школой управлял командующий, обычно в чине генерала, который назначался высшим командованием Франции. С 1972 году школа перешла под управление министерства спорта, и должность командующего уступила свое место гражданской должности директора. Все офицеры, преподававшие в школе, делились на «кадр де манеж», то есть берейторов, обучающих лошадей и людей, и инструкторов, отвечающих за остальную подготовку; после 1972 года ряды военных берейторов и инструкторов пополнились гражданскими преподавателями. Для управления всеми вопросами, связанными с работой берейторов, назначался шеф-берейтор – из людей, обладающих опытом работы с лошадьми, зарекомендовавших себя наилучшим образом. С самого начала так повелось, берейторы были особенными людьми – избранными, лучшие всадники, которых отбирали по всей Франции. Когда кавалерия была стратегически важным видом войск, умение работать с лошадью, грамотно ее выездить ценилось очень высоко. Берейторы Сомюра быстро прератились в особую касту, они жили по своим законам. Шеф-берейтор имел в этой среде гораздо больший вес, чем командующий, занимать эту должность было очень почетно, часто от этих людей зависело будущее развития французской кавалерии, верховой езды. Облик идеального шеф-берейтора описал нам генерал л’Отт: «Главный берейтор, как и все другие, должен обладать спокойным, но в то же время энергичным характером. Мягкость без слабости, твердость без жесткости должны всегда ему сопутствовать. Всегда владея собой, он должен быть хозяином своих чувств».

Борьба идей

К началу XIX века наследие прежних традиций выездки с их требованием сбора, сокращенных аллюров, школьных прыжков, начинает «тяготить» кавалерию с ее изменившимися требованиями к лошади. Поиски истины привели к знаменитому рубежу в истории верховой езды, который часто называется «ссорой эстетов» или «ссорой берейторов». Речь идет о столкновении метода графа д’Ора и метода Боше. Напомним, что метод Боше был запрещен для использования в армии как слишком сложный, а система графа д’Ора стала официально принятой в кавалерии. Сам же он был назначен в 1847 году пятым по счету после Кордье шеф-берейтором кавалерийской школы Сомюра. Граф д’Ор был опытным всадником, он служил берейтором у Людовика XVIII и Карла X.

Ученик и наследник традиций Версальской школы, д’Ор был также самым яростным реформатором традиций. Горячий всадник, прежде всего ценивший в верховой езде импульс, сторонник развития у лошади просторных аллюров и работы в естественных условиях. Он говорил, что лошадь должна иметь упор в руку всадника, всегда сохранять контакт – необходимое условие для работы лошади в поле на резвых аллюрах. Классические принципы французской верховой езды требовали от лошади правильного постава без упора в руку всадника, легкости, для этого в процессе выездки постоянно применяли так называемое «отпускание повода и шенкелей» – как только лошадь принимала правильноe положениe. Это ее приучало нести себя саму в равновесии. Она приобретала легкость переда, центр тяжести сдвигался максимально назад.

Полковник д’Отт

Граф д’Ор – натура неоднозначная. Мягкий в общении с друзьями, он был часто крайне жесток, работая лошадей. Одна из историй о графе д’Оре рассказывает, что будучи приглашенным в Сомюр, чтобы провести несколько уроков и показать свою методу, еще до назначения на должность шеф-берейтора, он сел попробовать лошадь, выезженную лучше всех других в школе. Граф ударил ее хлыстом, послал вперед шпорами. Лошадь, не знавшая шпор, выезженная очень деликатно, рванулась вперед. Берейтор Русселе, выездивший ее, иногда работавший высшую школу, используя шелковую ленту, вложенную в рот невзнузданной лошади, отвернулся, чтобы не видеть этого безумства. Граф требовал, не стесняясь в применении шпор. Когда он наконец поставил ногу на землю, лошадь дрожала, покрытая пеной и, по воспоминаниям присутствующих, граф сказал, обращаясь к коню: «Смотри-ка, ты благородное животное, ты не подчиняешься грубой силе, а я ездил на тебе, как последнй негодяй». Вечером, за столом, граф попросил разрешения еще раз сесть на эту лошадь, и через день он доказал свой замечательный талант и чувство лошади, продемонстрировав всем безупречную репризу высшей школы.

За десять лет, что граф д’Ор находился на посту шеф-берейтора, он внес большие изменения в систему выездки. Граф уделял много внимания развитию естественных аллюров, преодолению естественных препятствий и заслужил имя основателя военно-спортивной верховой езды, принципы которой актуальны и в современном спорте. Одновременно были изменены школьные прыжки, которые и сейчас исполняются на показательных выступлениях берейторов школы. Настоящие старинные школьные прыжки можно в наши дни увидеть только в Испанской школе в Вене. Курбет, крупада и каприоль служили хорошим упражнением для развития силы лошади. Кроме того, они являлись упражнением для укрепления посадки всадника, развития в нем смелости перед лицом возможного неповиновения коня. При графе д’Оре прыжки стали более эффектными, «спортивными», амплитуда движений увеличилась, на чистоту исполнения элементов не смотрели так строго. Эти элементы старинной школы были оставлены как гимнастическое средство для лошади и всадника. Школьные прыжки и сегодня выполняются на старинных седлах образца времен Плювинеля, на которых отсутствуют стремена.

Граф д’Ор оставил нам свой «Трактат о верховой езде» 1834 года издания и «Курс верховой езды» 1850 года, ставшие обязательными учебными пособиями во французской кавалерии с 1853 года.

Следующая фигура в истории школы, о которой надо рассказать, – это генерал д’Отт, шеф-берейтор в 1864-70-х годах, позднее – командующий школой. Генерал д’Отт – ученик и последователь Боше. Именно ему умирающий великий берейтор, основоположник всей современной школы, давал последние указания. Именно он до самой своей смерти ревностно защищал святое для него имя учителя. Святое, потому что система Боше – это больше, чем способ ездить, это была в те времена философия, фундаментальное исследование, которое подвело итог формированию знаменитого стиля французской верховой езды. Это был как бы завершающий аккорд. Боше – новатор и критик в своей «первой системе», после жестокого несчастного случая, когда он был искалечен огромной люстрой, сорвавшейся с потолка цирка, возвращается к наследию берейторов Версальской школы в своей «второй системе». Именно эта «вторая система» и породила большое число почитателей и последователей «бошеризма». Eсли сказать коротко, это выездка путем непротиворечия руки и шенкеля, когда лошадь сама поднимает перед и подводит зад в процессе выездки, и это происходит без борьбы и принуждения.

Несмотря на горячую преданность своему учителю, генерал д’Отт не избегал и учения графа д’Ора. Он не отрицал некоторых его принципов и понимал, что они необходимы для подготовки кавалерийской лошади. В своих работах на тему искусства высшей школы генерал пытался соединить лучшее в работе этих двух вечных противников, вывести новую идеальную теорию. Синтез этих идей генерал изложил в своих книгах – «Officier de cavalerie» («Офицер кавалерии») 1905 года и «Questions equestres» («Конные вопросы») 1906 года. Генерал д’Отт добился для французской кавалерии введения строевой (английской) рыси, до этого официально допускалась только учебная рысь. Другая вещь, каторая навсегда оставила его в памяти школы, а также всех поклонников истории верховой езды, это знаменитое высказывание, которое заключает в себе все принципы езды. Эти три слова стали поистине девизом берейторов Сомюра: «Вперед, спокойно и прямо». «Самое сложное – это вести лошадь прямо», – вторит словам генерала берейтор Сомюра из романа Поля Моранда «Миледи».

Это при генерале д’Отте Филлис дважды подавал прошение о назначении его шеф-берейтором. Но ему было отказано, он не был военным. Даже поддержка Клемансо – видного политического деятеля, впоследствии президента Франции – не помогла Филлису добиться исполнения своей заветной мечты. Именно после этой неудачи он уезжает в Россию, а потом и остается там. «Должен ли я упоминать о русской школе? Нас всего двенадцать берейторов-профессоров и у нас всего двенадцать лошадей для школьных реприз. Боюсь, мы долго не сможем соперничать с Сомюром, так же как и все остальные школы Европы. Хотелось бы пожелать, чтобы все школы взяли за правило организовывать ежегодные публичные презентации».

Легенды Сомюра

Все годы существования Сомюра складывалась его «мифология», из романтических образов прежних берейторов возникала история, где-то слишком идиллическая, где-то слишком запутанная. Осколки разбитой мечты об идеально легких лошадях, о всадниках, презирающих деньги и суетность низшего мира – мира ниже их стремян, о берейторах, способных вести малейшим указанием руки лошадь в воздушном пассаже, воплощении идеальной слитности и гармонии. Эта эпоха и последующие годы вплоть до Второй Мировой войны дала замечательных всадников, аналитиков, писателей, которые много сделали для становления современного конного спорта. Все они были связаны с кавалерийской школой – воспитанники, шеф-берейторы, берейторы, люди, увлеченные верховой ездой, которые черпали вдохновение в Сомюре – Сомюр заставлял размышлять и мечтать. Это и капитан Сент Фолл, берейтор манежа Сомюра, автор двух книг по теории высшей школы и выездки лошади, и знаменитый капитан Этьенн Бедан, прошедший обучение в Сомюре и всю свою военную карьеру прослуживший в Африке, в Алжире и Марокко, – поклонник «второй системы» Боше, написавший четыре произведения о своих опытах выездки и высоко ценимый своими современниками. Его слова «Спрашивать часто, довольствоваться немногим, поощрять много» известны многим всадникам. Это и генерал Ватель (шеф-берейтор в 1919-29 годах), много сделавший для развития военного троеборья; это он начал спортивную деятельность Сомюра. И, конечно, генерал Декарпентри (1878 – 1956) – автор многих книг, таких, как, например, «Equitation Academique» («Академическая верховая езда»). С 1933 по 1939 годы он судил все международные соревнования по выездке, а с 1947 года стал президентом жюри по выездке Международной федерации конного спорта.

Полковник д''Отт представляет репризу школьных прыжков

После Первой Мировой войны шеф-берейтором школы стал Ватель. Армия изменилась после этой войны, почти все действующие офицеры подались в авиацию или танковые войска, кавалерии не хватало опытных людей. В пустых конюшнях школы Сомюра поселились крысы, плац Шардоне перед конюшнями был превращен в стадион. Вателю было тогда сорок лет, и на его плечи была возложена тяжелая задача – восстановить школу. Надо было найти лошадей, берейторов, восстановить конюшни и манежи. Как вспоминает Ватель, в первый год он проводил больше времени в поезде, чем на спине лошади. Но это было не совсем правдой: если у него был поезд в Париж в восемь утра, он вставал в пять и успевал отработать двух лошадей. Это был великолепный всадник, отличавшийся безупречной посадкой, идеальной рукой. Благодаря его страстному желанию возродить школу дело шло быстро, и через семь месяцев в конюшнях уже было 450 лошадей. Так же как и у генерала д’Отта, некоторые из его высказываний превратились в афоризмы – вопрос: «Как поставить лошадь на пассаж?» – ответ: «Нужно вовремя встать утром».

Именно Ватель возродил школу, придав ей современный дух, но сохраняя традиции академической верховой езды. Он не слишком любил спектакли, но именно при нем состоялось знаменитое публичное выступление берейторов, «Карусель» в Париже по поводу открытия крупного конкурного турнира. После этого все европейские столицы стали бороться за право пригласить к себе берейторов Сомюра. Именно своими спектаклями Сомюр привлекает к себе толпы любопытствующих туристов, хотя эти представления – только дань традиции, а не основная деятельность школы.

После многочисленных успехов школа вновь ушла в тень, манежи были закрыты по причине войны, и потом вновь открыты в 1941-м… С 1945 года школа возрождается с новым названием и новой миссией – «Школа танковыx войск и кавалерии».

Самый известный послевоенный шеф-берейтор – лейтенант-полковник Марго (1946-1959) – ученик Декарпентри, он сделал все, чтобы школа снова возвратилась на прежние позиции и приобрела даже большую известность, чем прежде. Уйдя на пенсию, он прославился как художник-любитель, запечатлевший в акварелях многих великих всадников.

Еще один шеф-берейтор, о котором нельзя не упомянуть, – Пьер Дюран (1975-1984), ставший позднее директором школы (1984-1994). Спортсмен высокого уровня, он входил в сборную Франции по конкуру и троеборью. При нем школа получила новый толчок к развитию, при нем впервые в берейторы были приняты две женщины – раньше это было невозможно.

«Люди в черном»

Кто же такие «Кадр Нуар»? Официально это название появилось в документах лишь в 1986 году в декрете правительства об организации Национальной школы верховой езды. До этого в официальных бумагах их называли «берейторы манежа в Сомюре». Название «Кадр Нуар» – «офицеры в черном», ставшее легендарным, известной всему миру маркой, «лицом» конного мира Франции, – это скорее фамильярное прозвище по цвету формы. Офицеры кавалерии во Франции на протяжении многих веков носили голубые мундиры, но у берейторов школы в Сомюре мундиры были черные – эту традицию ввел еще Луи Филипп. Может быть, чтобы не смешиваться со своими «студентами» – кавалерийскими офицерами. Скорее всего, словосочетание «Кадр Нуар» было изобретено журналистами после памятного выступления берейторов в 1990 году. Самый преданный из поклонников кавалерийской школы Сомюра – генерал Декарпентри использовал в своих книгах только название «Кадр де Манеж» («Cadre de Manеge») – то есть «офицерский состав, занимающийся работой с лошадьми».

Теперь эти «люди в черном» покинули знаменитый Манеж берейторов и Манеж Маргарита. Вместе с Национальной школой верховой езды – спортивной школой – они переселились за пределы города, где был построен современный спортивный центр высокого уровня. Здесь тренируются национальные сборные Франции по олимпийским видам спорта, а также по вольтижировке, драйвингу и пробегам. Из французов-троеборцев, праздновавших победу в Хересе, двое – берейторы «Cadre Noir». Основная деятельность школы – подготовка тренеров по конному спорту. В школе около сорока пяти человек преподавательского состава, из которых берейторов «Кадр Нуар», тех, кто участвует в незабываемых представлениях и каруселях, демонстрируя фигурную смену, репризы школьных прыжков в руках или в старинных седлах без стремян и старинные фигуры высшей школы, работу на вожжах, тренирует будущих тренеров, их – не более двадцати человек, и это избранные, прошедшие жесткий отбор всадники. «Войти» в школу мечтают многие, тем более что уже не обязательно быть для этого военным, нужно только выдержать сложный экзамен.

Так получилось, что, несмотря на «изгнание богов с Олимпа», манежи Сомюра используются для нужд кавалерийской школы, существующей при танковой школе (но это не «Кадр Нуар», a обычные кавалеристы), и не переоборудованы, к счастью, под стадионы или что-нибудь подобное.

Многие считают, что, потеряв «Кадр Нуар», Сомюр потерял часть своей души, и есть те, кто надеется на их возвращение.

::author::

Фото из архива школы в Сомюре

* Шеф-берейтор – командующий офицерами преподавательского состава школы, занимающимися конной подготовкой и выездкой лошадей – берейторами.